В октябре 1772 года в роскошной парижской гостинице на острове Сен-Луи остановилась таинственная иностранка, появление которой взбудоражило всю столицу. Жившая на широкую ногу красавица, назвавшаяся Али Эмети, вскоре собрала в своем салоне желающих оказаться в изысканном обществе. Ее возраст, происхождение и источники дохода оставались для окружающих загадкой, но никто не сомневался в ее благородстве и честности.
Вскоре мнимая черкешенка ловко «облегчила» карманы всех своих поклонников, при отсутствии денег довольствуясь подарками и рекомендательными письмами. Роскошный образ жизни и множество долгов в итоге привели ее к угрозе ареста. Избежать тюрьмы ей помог один из фаворитов, немецкий маршал, организовавший ее побег в Германию.
Поселившись при дворе князя Лимбург-Штирумского, принцесса Азовская, как она теперь себя называла, тут же вскружила ему голову. Влюбленный князь расплатился по ее долгам, а маршала посадил в тюрьму как государственного преступника. Избавится от князя «принцессе» не помогла ни выдумка о срочных делах в Азове, требующих ее присутствия, ни признание в связи с любовником. Тогда она прибегла к помощи «тяжелой артиллерии» - «призналась» в том, что является похищенной в детстве дочерью русской императрицы Елизаветы Петровны. Эта история, ее визитная карточка, была известна во многих домах Европы. Безоговорочно поверил в нее и князь, снарядивший богатый кортеж и выделивший немалую сумму, чтобы его «божественная Али» смогла заявить о своих правах на российский престол.
Новоявленная Елизавета II выехала в Польшу, переживавшую в то время политический кризис, и попала в гущу опасных событий. Поляки захотели воспользоваться «Елизаветой», чтобы свергнуть российскую императрицу и, тем самым, избавиться от ее фаворита, правившего Польшей. Княжне пришлось играть свою роль до конца, проводя собрания повстанцев, рассуждая о дипломатическом паритете и грядущих реформах. Обещая отомстить за злодеяния, совершенные против Польши, между своими выступлениями она, конечно же, взимала с дворян посильные взносы.
Настал момент, когда в подлинности ее истории усомнились. Тогда она предъявила письма и завещания, подтверждающие передачу Елизаветой Петровной короны своей дочери, Елизавете II. Заверив повстанцев, что имеет поддержку Турции и Ватикана, княжна опять стала жить на широкую ногу, устраивая шикарные приемы и пребывая в полной уверенности, что смогла переиграть лучшие умы Европы. На самом деле она была всего лишь пешкой в их игре, средством для победы над Екатериной II. После того, как был подписан русско-турецкий мирный договор, ее авторитет заметно упал, и она была вынуждена бежать из Польши, захватив все, что могла увезти.
Чтобы свести концы с концами, ей пришлось опять прибегнуть к истории о Елизавете – написав письмо командующему русской эскадрой, пообещав сделать его «первым человеком на Руси», княжна требовала от него помочь ей захватить престол, взбунтовав флот. Адмирал переправил письмо Екатерине II, уставшей терпеть выходки самозванки и решившей раз и навсегда покончить с этой историей. Адмирал, подыграв тщеславию княжны, пригласил ее на корабль понаблюдать за морскими маневрами. Так мнимая Елизавета была арестована и доставлена в Петербург.
Фельдмаршал Голицын, проводивший дознание, в своем докладе императрице описал признание узницы: сопоставив обстоятельства своего детства с фактами, изложенными в присланных ей бумагах и письмах, она действительно считала себя той, о ком в этих письмах шла речь. Императрица, встревоженная докладом, велела прекратить дознание. К ее радости, здоровье самозванки в Петропавловской крепости было сильно подорвано, и в декабре 1775 года она скончалась.