Кира Зайцева: Давай начнем с конца. Меня концовка честно ошарашила. Ну то есть ты весь фильм думаешь, что это вот такая приключенческая сказка, а тут вдруг как будто тебе подсовывают фильм с пометкой «основано на реальных событиях». То есть тебе приходится все экранное время прокручивать в голове заново, переосознавать. Вот лично я себя ощущала каким-то ребенком, который всю свою жизнь верил в Деда Мороза, а потом что-то тебе доказало, что его на самом деле нет. Но ты вроде бы уже привык к этому персонажу, он был частью твоей безмятежной жизни. И на тебе - детство закончилось, ты взрослый. И так жалко, что все на самом деле по-другому, скучнее что ли.
Настя Слон: Я согласна, что концовка не простая, но ощущения, что все было не так, у меня не возникло. И что что-то украли - тоже я этого не почувствовала. Наоборот даже, очень интересно, что детскую веру в чудесное главный герой и во взрослую жизнь перенес. Или ты о чем? Что ты называешь «Дедом Морозом»?
К.З.: Вот да, именно это волшебство, сказка. Его не хочется отдавать, но ты понимаешь, что придется.
Н.С.: Тебя шокировало то, что все, что происходило на экране, неправда, так как другая версия, где люди друг друга убивали, правдива, и только она? Но тут как раз авторская хитрость и есть. Поверишь ли ты в бога или нет, что выберешь. Ты от бога предложенного отказываешься, я – нет. Я за правдивость истории с тигром. И считаю, что вторая нужна была для этих японцев, чтобы их поразить, поиграть с ними - типа, жрите, неверующие.
К.З.: А вот, кстати, вопрос: в чем именно был бог в истории с животными?
Н.С.: В том, что посылал испытания и помощь, и в итоге спас как минимум. В том, что сам мальчик увидел, оказавшись с миром наедине. То есть для меня этот фильм - духовно-воспитательная история о боге, как природе, мире, о чем-то, что не описано в одном только учении, но во всех сразу. И тут максимализм мальчика, его ненасытность (он принимает все религии сразу) очень нужен оказывается. Он такой человек, готовый с миром наедине оказаться.
К.З.: Я вот тоже думала, что вторая история для отвода глаз. Но меня сбил с толку один момент. Когда Пи говорил о прощании с тигром, он искренне плакал. Когда он рассказывает про гибель матери в шлюпке, он тоже искренне плачет. Ну то есть не может быть такого, чтобы человек искренне верил в обе версии. И да, после долгих раздумий и взвешиваний я склоняюсь к кровавой истории с людьми. И ощущение такое, что Пи придумал животных, чтобы сгладить, приукрасить что ли основную, действительно случившуюся историю. Убивать, жрать друг друга - это в природе животных. И поэтому все это выглядит не так отвратительно. Другой вопрос, что он не захотел запоминать людей животными.
Н.С.: А ты не думаешь, что для этого фильма не так уж важно, что произошло на самом деле. Важнее, какую историю он решил оставить себе и рассказывать людям, как решил помнить это свое приключение. А, может быть, обе истории придуманы. Неужели целый фильм, в котором так четко (для меня) поставлен акцент на возможности единения, снят лишь для того, чтобы зародить зерно сомнения и разочаровать зрителя? Этот мальчик - хитрец. Он вообще живет в придуманном мире, окунувшись с головой в верования и мифы. Отец так и не убедил его быть рациональным. В том-то и фишка, мне кажется, что его правда возможна хотя бы потому, что он остался жив.
К.З.: Он живет в мире, навязанном ему самим миром, если уж на то пошло. Он - собирательный образ человечества со всеми его религиями и ритуалами. Но фишка как раз в том, что он в тяжелые минуты обращает просто к богу, а не к какому-то конкретному святому имени. И, кстати, он никогда бы не отказался от бога в пользу рациональности, это было понятно с первых же кадров.
Н.С.: А должен к какому-то конкретному святому обратиться? Почему? И что это доказывает?
К.З.: Ну тогда уж ко всем святым, к которым он обращался в детстве за обедом.
Н.С.: Мир навязывает конкретную религию, нет? А отец – вообще атеизм. Если уж на то пошло, остров, на который он попадает, имеет форму Вишну - того бога, грубо говоря, которого он впитал с молоком матери. А то, что он плотояден, доказывает, что ни одна религия не может объяснить мир и привести к счастью.
К.З.: Ну отец, к слову, в итоге все-таки оказывается прав на счет того, что тигр - это не человек, как ты помнишь. И что к нему нужно другое отношение. И никакого единения тут нет совсем. Тут смысл именно в подмене, как мне кажется.
Н.С.: Этот мальчик, на мой взгляд, не сосуд со стереотипами, не тот, кто читает все подряд и верит во все подряд, а библиотекарь, расставляющий книги, который прочел все, но определяет каждому свое место. Да, отец оказался прав, что животное - это не человек. Но разве мы не видим страдания тигра, разве мы ему не сочувствуем, разве они не существуют с мальчиком на равных в какой-то момент? Мальчик просто изменил подход, приняв его как животное. Он даже с ним нашел общий язык. А плачет потому, что привязался сильно и понимает, что невозможно абсолютное единение, грубо говоря.
К.З.: В фильме есть отличный момент, когда гиена кидается на обезьяну, Пи сидит на носу лодки, покрытом тентом. Он не знает, как это все остановить, он в отчаянии. И тогда из-под тента, на котором сидит Пи вырывается тигр, который до этого отчего-то старательно прятался. В этот момент он (Пи) приравнивается на животном уровне ко всем, кто находится в лодке, если взять за основу историю с людьми. Однако он поступает как разумное животное. Он как раз-таки говорит, что в людях есть и человеческое, и звериное. И у всех разные пропорции, но бог живет в каждом. Бог - это любовь, благородство и ум. Именно поэтому в первой истории больше божественного, во второй - только убогое. Конечно, можно верить в одну историю и не верить в другую, но выбор все равно приходится делать. И я, получается, делаю выбор в пользу как раз рациональной, грубо говоря, истории с людьми. Хотя очень хочется верить в другую.
Н.С.: Кто поступает как разумное животное, тигр? И то, что он убивает гиену - это проявление в нем человеческого, так?
К.З.: Нет, это проявление в нем законов джунглей, а не человеческого.
Н.С.: Про какие пропорции ты говоришь? Если тигр - это мальчик, то то, что он способен убить кука - это проявление в нем звериного?
К.З.: Ну да!
Н.С.: Мне не интересно искать доказательства в пользу одной или другой истории, так как это два условных рассказа. Его выживание в море можно воспринимать как красивую картинку, а можно - как опыт, который доказал-таки все то, во что он верил в детстве.
К.З.: Но так как они (эти истории) появляются в одном фильме, значит, это фильм должен быть о чем-то одном. И его смысл уж явно не просто в приключениях по морям.
Н.С.: Суть как раз в возможности найти общий язык таким разным жителям планеты, объединить все религии и с животным подружиться, и с морем. Просто его приключение по морю отсылает ко многим притчам, там даже кит появляется. Но оно возвращает в реальность, где главный герой с хитрой улыбкой говорит: «Хотите верьте, хотите – нет», - где ключевое слово – «верьте».
К.З.: Но фильм же не сводится только к богу. Фильм гораздо шире и многограннее.
Н.С.: БОГА???
К.З.: Да! Бог – это всего лишь составная часть.
Н.С.: Ну хорошо, не бог, а душа, жизнь. Я бы рада была анализировать человека со всей его сложностью в рамках этого фильма, но я в упор не вижу предмета. Воспринимать тигра как его самого? Вроде того он с ним учится уживаться, как с неким незнакомым ему ранее в самом себе существом? Не думаю, что это так, мне кажется, что фишка как раз в том, что они не одно и то же. Для меня это такая история о духовности и мире. Немножко простовата, как свойственно обычно американцам, которые не боятся быть не сильно глубокими, зато сильно во что-то верят.
На том и разошлись.
