JustLady: Я знаю, что ты многое перепробовала: быть и режиссером, и экскурсоводом, и писателем, и фотографом. Как появилась идея совместить фотоблог с интернет-магазином?
Саша Лисина: Важно отметить, что я именно что-то пробовала (например, быть режиссером), а кем-то и правда была (фотографом, например). От всех проб и ошибок скопился опыт, да и что-то просто не хочется бросать. Фотография для меня – самый простой способ донести, как я вижу то, что делаю (вещи своими руками). Но это не просто вещи – в них заложено все мое мироощущение. И я бы не назвала Sztuka интернет-магазином. Мы очень локальны и аналоговы. Скорее это мастерская семейной парочки.
JL: Самый популярный вопрос, пожалуй: а как правильно произносится слово «sztuka»? Откуда оно у вас взялось и что означает?
С. Л.: Ну «штука». Но мне нравится говорить «сзтука», как пишется. Мы были на выставке польского плаката в Пушкинском музее. В основном это были афиши к выставке художников из сообщества SZTUKA. Слово очень понравилось графически, ну и то, что это «штука». Ну и запали на слово. На сайте подробнее написано.
JL: Как вообще идут дела?
С. Л.: Потихоньку, и процесс очень нравится. Люди начинают узнавать, присматриваться, появляются постоянные клиенты, а нам всего месяц!
JL: И о личном. Так ли страшен семейный бизнес, как его малюют? Устраиваете с Ильей между собой «корпоративные» войны? Кричите друг на друга «соблюдай субординацию!»?
С. Л.: Самое трудное, наверно, – отключиться от работы, потому что всегда есть, что сделать еще или что сделать лучше, устаем. Илья позвал меня на свидание завтра, сказал: «Будем как парочка по городу ходить, сколько можно работать». Войн нет, сказала что-то неосторожно, потом подошла, поцеловала. Мне нравится семейный бизнес!
Саша и Илья за работой. Фото: Евгения Яковлева
JL: Когда я разглядывала вещи у вас на сайте, невольно вспомнила, как в школе на уроках труда нас заставляли шить все эти фартуки, юбки и т. п. Но у меня в итоге все улетало в мусорное ведро, потому что терпения не хватало на все эти швы, лекала и всякое такое. У тебя такое бывает?
С. Л.: В школе все было именно так. Сейчас изменилось: мне нравится делать руками и я могу долго так медитировать. Надо переделать? Ок, переделаю! Для меня самое сложное - не закончить сегодня то, что можно, а с переделками это может затянуться до середины ночи, но бросить не могу.
JL: А, кстати, то, что ты шьешь простые про крою вещи – это что-то вроде концепта или..?
С. Л.: Почти всю одежду для «штуки» отшивала не я. По моим эскизам в очень небольшом количестве ее шили на маленьком дружественном производстве, я бы физически не успела все сделать сама (к открытию сайта – прим. JL). Думаю, концепт – это «простота = свобода». Крой в них, кстати, не самый простой.
JL: У вас очень симпатичные ткани. Откуда вы их берете и как выбираете?
С. Л.: С миру по нитке. Пока мы не покупали большой опт, поэтому искали, где можно найти качественно и не очень дорого. Нам повезло – вокруг метро «Автозаводская» есть очень много магазинов тканей и для малого опта. Самым лучшим оказался невзрачный подвал во дворах.
JL: Какие бренды и дизайнеры тебя вдохновляют?
С. Л.: Довольно много. Меня вдохновляют истории, подобные нашей: маленькие мастерские, ребята вдвоем или небольшим коллективом делают то, что любят, и делают это красиво. Чаще всего это не русские истории, но у нас тоже такие стали появляться. Вот польские ребята, которые мне очень нравятся: thisispapershop.com, или вот из России: voodoobooks.ru.
JL: Есть желание засветиться на модных подиумах, или вы против лакшери-фэшн-тусовок?
С. Л.: Не думали об этом. Предложат – подумаем. Все зависит от мероприятия и людей.
JL: И тем не менее, у Sztuka настоящие наполеоновские планы, насколько я знаю. Вот у вас даже сайт на английском и в евро. Как успехи по захвату заграничных гардеробов?
С. Л.: Успехи впереди, мы пока только знакомимся с людьми, которым нравится то, что мы делаем.
JL: А что ты, например, никогда не будешь шить? Или что больше всего не любишь в современной одежде, моде?
С. Л.: Я никогда не буду шить что-то из натуральной кожи или меха. В современной одежде не то что не нравится, я не понимаю стремление к «мииииилому». Мне кажется, «милое» убивает индивидуальность.
JL: Но твои платья очень милые! Что ты подразумеваешь под «милым»?
С. Л.: Да, платье в розово-голубую полоску зашкаливающе милое, это специально. Про остальные вещи я не сказала бы, что такие уж они милые. Они простые, но сексуальные. «Милое» - это, блин, это сложно объяснить, но в этом нет секса. Это как… Сейчас я подберу какое-нибудь сравнение… Как детская лопатка! Нет, подожди. Безешки есть такие маленькие ванильных цветов. Очень милые, но они сухие, приторные, а тост с домашним вареньем не будет таким милым красивым. Но а) он определенно вкуснее, б) у тебя с этими тостом есть много общего, он твой.
JL: Макаруны?
С. Л.: Ага, макаруны. Поняла что-нибудь?
JL: Ага, вроде того, твоя любимая жена всегда сексуальнее всех остальных.
С. Л.: В идеале.
JL: И все-таки о советах эксперта. Если я вдруг тоже захочу сделать что-то наподобие Sztuka, что ты мне посоветуешь сделать в первую очередь или не пробовать в этом деле никогда (в широком смысле)?
С. Л.: Думаю, нам рано что-то серьезно советовать – напоминаю, нам всего месяц. Но, даже исходя из ошибок, которые мы уже сделали, нам нужно было это сделать. Поэтому надо пробовать, делать разное, но рассчитывать свои силы и понимать, чем ты рискуешь.
JL: Не боишься конкуренции вообще?
С. Л.: А она есть? Да нет, мы просто очень много работаем и творим свою историю, верим, что она уникальна. Кто ее поймет, тот с нами. Тут по-другому все работает. Места всем хватит.
